Бенджамин Бэгби Benjamin Bagby вокал, арфа, лира
Руководитель ансамбля Sequentia
http://www.sequentia.org , преподаватель университета Paris IV
1 Каким было Ваше первое впечатление о средневековой музыке? Возможно, были какой-то концерт, диск или книга, которые захватили Вас и обратили Ваше внимание на этот репертуар? Я всегда слышал григорианское пение на периферии моего музыкального образования, особенно на хоровых концертах. Моим первым осознанным опытом слушания средневековой музыки был концерт, который я посетил в США в 16 лет. Это была программа французской музыки 13 и 14 веков (мотеты, песни труверов, произведения Гильома де Машо) в исполнении New York Pro Musica Antiqua. Я был полностью увлечен этой музыкой и решил тотчас основать свой собственный ансамбль (что я и сделал в течение нескольких месяцев) и изучить все, что возможно, об этой музыке. Я попросил некоторых преподавателей о помощи в поиске информации о том, где можно найти источники, и, к счастью, я жил рядом с крупным университетом с великолепным музыкальным факультетом, так что я имел возможность воспользоваться их музыкальной библиотекой. В следующем году я был зачислен в американскую консерваторию, откуда уже отправился в базельскую Schola Cantorum (более подробные биографические сведения Вы можете найти на
http://www.BagbyBeowulf.com в разделе 'Bagby').
2 Какой средневековый репертуар Вы любите исполнять? Каковы Ваши предпочтения в области жанров, стилей, периода, авторов? Естественно, мои музыкальные предпочтения, как исполнителя, менялись со временем. Будучи молодым студентом, я тяготел к полифонической музыке: чем сложнее, тем лучше. Меня увлекали произведения французских композиторов конца 14 века (так называемый Ars subtilior, и, конечно, Гильом де Машо), а также итальянские поэты-композиторы эпохи Треченто. Когда я начал глубже изучать средневековые языки, мои интересы медленно стали склоняться к монофоническому песенному репертуару (например, к поэзии трубадуров, латинским поэтам и немецкому ‘Spruchdichter’) и роли устной традиции в процессе передачи песен. Я был по-прежнему увлечен полифонической музыкой, но и здесь перешел к более раннему репертуару: аквитанским «версам» и латиноязычным полифоническим произведениям, находящимся в манускриптах 13 в., которые подтверждают (буквально задокументировали, вариант: отражают) музыкальную практику в средневековом Париже, особенно в соборе Нотр-Дам. Интерес к этим областям уже не менялся и всегда был важен для меня. Начиная с середины 1980–х гг., я погрузился в англо-саксонскую поэзию и попытку реконструировать потерянные устные традиции (особенно в отношении «Беовульфа»). Несомненно, эта деятельность привела меня к работе с исландской «Эддой».
Исключительно для удовольствия мне нравится слушать ЛЮБУЮ музыку, сделанную честно и с любовью, исполняемую с внутренней чистотой и, если это вокальное произведение, с текстом, наполненным смыслом. Исполнение, направленное только на создание эффекта или для выманивания аплодисментов, меня не интересует.
3. Средневековый вокал –что это? В чем разница между средневековым вокалом и ренессансным или барочным? Надо написать книгу, чтобы дать адекватный ответ на этот вопрос! Мы должны строить свои выводы о сущности средневековой вокальной техники и звучания на основании сохранившихся документов и, конечно, на основании звукового идеала, который будет различаться в разных местах, удаленных друг от друга (подумайте о фундаментальной разнице в языке – и, следовательно, в вокальном звуке – между Скандинавией и Испанией, например). Эта проблема уже однажды создала существенные затруднения Каролингам, когда в конце VIII в. они пытались унифицировать стиль исполнения литургических песнопений. Ясно, что здоровый человеческий голос сам по себе может предоставить нам некоторое количество базовых принципов фонации, и, как правило, мы находим их во всех типах и стилях вокальной музыки любого музыкального периода. Принимая эту почти универсальную физиологическую/вокальную реальность за отправную точку, мы можем учитывать то, что мы знаем о региональных стилях, языках, орнаментации интересующего нас периода и вносить необходимые изменения. К сожалению, невозможно сделать сколь-нибудь валидное обобщение о разнице между средневековым, ренессансным и барочным голосами или вокальной эстетикой: на каждое правило, которое мы попытаемся вывести, тут же найдутся десять исключений.
4. Вы посвятили много времени музыке раннего Средневековья (Edda, Lost songs of the Rhineland Harper, Beowulf). Почему? Как Вы реконструировали раннесредневековую музыкальную технику? Мое внимание к этому репертуару было вызвано прежде всего притягательностью удивительных и прекрасно сложенных текстов. К тому же, кто может устоять от искушения реконструировать музыкальный материал (заметьте, я не сказал «мелодии») для текстов, которые, как мы знаем, пелись в 8, 9 и 10 веках высокоодаренными артистами? Я не притязаю на «открытие» какой-либо средневековой техники. Но я с благодарностью использую материал дошедших до нас раннесредневековых источников в процессе создания моих реконструкций (заведомо гипотетических), объединяя это с пониманием того, как стили могли изменяться на протяжении столетий, наблюдая за тенденциями и стараясь понять «модальный язык», характерный для каждого места и периода. Я всегда интересовался устной поэзией и способами функционирования передаваемой устно музыкальной культуры. Но по-настоящему я не мог позволить себе начать эту работу, пока я не начал серьезно изучать средневековые музыкальные ученые источники.
5. «Sequentia» также уделила больше внимание кондуктам (аквитанскими и нотр-дамским). Этот репертуар не так широко известен, по сравнению с другими областями средневековой музыки. Как Вы думаете, почему? Среди огромного сохранившегося репертуара кондуктов и версов есть образцы наивысшего полифонического искусства, когда-либо существовавшего в Западной Европе. Такие трехголосые кондукты, как 'Salvatoris hodie' Перотина - одни из самых тонких и великолепно написанных произведений, когда-либо существовавших в вокальной музыке. Эти произведения – справедливо - были хорошо известны тогда в среде интеллектуалов и церковных знатоков искусства, и, несомненно, исполнялись лучшими музыкантами и поэтами эпохи и для лучших музыкантов и поэтов.
И если эти произведения – которые зачастую довольно серьезны и даже сегодня не всегда легко доступны для понимания среднестатистического слушателя – менее известны, это не уменьшает их ценности. Часть проблемы - в практике: пытаясь избежать упреков в слишком «аскетичном» звучании, многие ансамбли нашего времени стараются сосредоточиться на исполнении ритмичных, фолковозвучащих и ярких произведений (феномен, который я называю "drums & fun syndrome"), пренебрегая серьезной музыкой.
Поэтому многие из наиболее изысканных вещей периода, о котором идет речь (включая и аквитанские «версы»), сейчас редко исполняются.
Должен еще отметить, что одно из препятствий заключается в том, что большая часть этой музыки требует напряженных репетиций, а у многих ансамблей нет ни времени, ни средств для такой работы.
6. «Sequentia» записала множество дисков, Вы участвовали также и в других проектах. Какую программу или диск Вы выделяете для себя? Из 30 записей, сделанных Sequentia за время своей деятельности, я вряд ли могу выделить любимую, поскольку за каждым проектом стоят годы труда и любви, вложенной в эти программы, развития и многих открытий. Однако, я очень люблю самые последние проекты, связанные с реконструкцией утраченных устных традиций: исландскую Эдду, в особенности вышедший в 2002 году двойной CD 'The Rheingold Curse' (его выпустил небольшой независимый немецкий лейбл marc aurel edition). Ну и, конечно, некоторые CD с произведениями Хильдегарды Бингенской также много значат для меня (особенно те, в которых я работал с мужским ансамблем, например, 'Saints'). Еще одним личным проектом, начатым мною в студенческую пору в середине 1970-х гг., был CD 'Dante and the Troubadours'. То же самое можно сказать об 'English Songs', о 'Wolkenstein' или о 'Donnersöhne' с музыкой из Codex Calixtinus. Нет, в самом деле, у меня нет любимого диска.
7. Вы начали исполнять средневековую музыку около 30 лет назад. На Ваших глазах сменились поколения исполнителей старинной музыки. В чем разница между этими поколениями? Честно говоря, если считать мое исполнительство, когда я был студентом, то можно сказать, что я начал играть средневековую музыку почти 40 лет назад. Звучит ужасно, но это правда: я – динозавр.
Если говорить коротко и многое обобщая, то в конце 1960-х и в 1970-х гг. для средневековых исполнителей все было «новым» и увлекательным. Идея «исторически информированного исполнения» еще не овладела умами, и мы находились под влиянием вдохновенных первопроходцев средневекового репертуара, харизматических групп и солистов, таких как Studio der Frühen Musik, Андреа фон Рамм, Clemencic Consort, Дэвид Манрау и Musica Reservata. Это поколение в целом ориентировалось на экстравагантное (и редко достоверное) использование инструментов, составленные из большого числа коротких произведений яркие программы, которые могли конкурировать на довольно консервативной концертной сцене, на которой господствовали ценности классической камерной музыки. В те дни даже музыка Барокко воспринималась как что-то экзотическое.
В конце 1970-х гг. пришло новое поколение групп и солистов, которые стали уделять больше внимания вокальной музыке и специфике того или иного средневекового репертуара. Уже эти группы обладали солидной музыковедческой подготовкой (не было ли это реакцией на полную свободу предыдущего поколения?) и создавали программы, которые часто заставляли думать, даже если были иногда педантичны. Именно в этот период были большие споры об «аутентичности». Начали набирать популярность фестивали средневековой музыки, записи стали значительно более распространены. Но все еще держалось на относительно слабом уровне.
1980-е гг. засвидетельствовали огромный всплеск активности во всех видах старинной музыки. В области средневековой музыки это вылилось во множество амбициозных проектов, предпринятых европейскими ансамблями, зачастую в сотрудничестве с радио. Так средства массовой информации стали важной частью исполнительского процесса. С появлением компакт-дисков были переизданы многие старые виниловые пластинки, число доступных записей увеличилось, практически, вдвое.
Это было первым поколением исполнителей, ощущавших себя наравне с «классическими» музыкантами и умеющих обращаться со СМИ. И мы стали понимать, что новый образ средневековой музыки удалился от бородатых первопроходцев со странными инструментами и серьезных музыковедов в сторону привлекательных молодых виртуозов, готовых к триумфам в лучших концертных залах и наградам за записи. Проходили многочисленные фестивали, включавшие в себя средневековую музыку, было создано несколько новых учебных заведений для обучения этой музыке. Повысились технические стандарты мастерства для вокалистов и инструменталистов, заметно улучшилось качество инструментов. Это продолжалось и в 1990-х. Это был период оптимизма, экспансии, многочисленных открытий широкого спектра неизвестной ранее музыки. Однако это стало и временем, когда коммерциализация начала играть важную роль: достаточно взглянуть на записи песнопений монахов из Силоса и более поздний феномен шумихи вокруг музыки Хильдегарды Бингенской. Также не стоит забывать, что в то же время произошло знаменательное открытие друг для друга Восточной и Западной Европы, за которым последовало плодотворное сотрудничество и многие новые открытия.
По поводу периода после 1996 г. смотрите мой ответ на следующий вопрос.
Позвольте закончить это длинный ответ следующим дополнением, не отвечающим напрямую на вопрос о разных поколениях, но обобщающим мое восприятие эволюции нашей профессии с 1960-х гг., связанным, на это раз, со звукозаписывающей индустрией и современной организацией «ансамблей» и «коллективов». [Я прикладываю текст, написанный на эту тему для Американской Средневековой Академии в 2005 г.] - см.
http://medievalmusik.borda.ru/?1-10-0-00000019-000-0-0-1221379541 8. Как Вы оцениваете изменения в области исполнения средневековой музыки в Европе за последние десять лет? Каковы перспективы? Мой ответ на предыдущий вопрос частично затрагивает и этот. Тем не менее, мне хотелось бы добавить следующее. После периода бурного развития и экспериментов, длившегося с сер. 1980-х гг. до 1996 г. (связанного с экспансией на рынке записи), когда было много потрясающих и новаторских ансамблей, концертов и записей, мы страдаем сейчас от эффекта коллапса звукозаписывающей индустрии в ее старой форме. Фестивали сейчас все реже включают исполнение средневековой музыки в свою программу, финансирование музыки существенно уменьшилось, и число студентов, желающих изучать средневековую музыку на профессиональном уровне, значительно меньше, чем 15-20 лет назад.
Большинство из выживших звукозаписывающих компаний также очень невелики и, следовательно, могут снижать цены, но более крупные лейблы оказывают давление на современных исполнителей средневековой музыки, чтобы выпускать диски с различным репертуаром (или содержащие элементы смешения жанров, новую музыку, фолк), довольно легким и забавным, так, чтобы они могли конкурировать на сокращающемся рынке. А на молодых исполнителей и студентов всегда оказывают влияние те записи, которые они слушают.
Таким образом, в известном смысле, запросы рынка диктуют исполнительскую практику и вкус!
В попытке удовлетворить эти запросы все большее число молодых коллективов заново использует большую часть банальных исполнительских формул (которые нам известны еще из 1970-х гг), также полагаясь на вне-музыкальные факторы, общие для всей поп-сцены (дизайн обложки, внешний вид исполнителей), чтобы создать определенное «настроение», которое будет продаваться. Дистанция между уровнем студента, только открывающим для себя средневековую музыку, и профессиональным музыкантом становится все меньше и меньше. В некоторых случаях диск выпускается (чтобы служить некой «визитной карточкой») до того, как молодой ансамбль найдет свое лицо или звучание, фактически ставя телегу впереди лошади. К счастью, из этого правила всегда есть исключения, и мы должны быть благодарны тем исполнителям, которые остались верны своим музыкальным убеждениям в этот трудный период.
Каковы перспективы? Поскольку компакт-диски теряют свое значение, мы все находимся под угрозой проникновения наших работ в «перемешанное» (shuffle) умонастроение пользователей MP3 (в котором наше исполнение не обязательно будет воспринято, как средневековая музыка, потенциальными слушателями, особенно молодыми слушателями – первичным рынком). Это может привести к тому, что средневековая музыка станет доступной большему числу слушателей и таким образом приобретет небольшое число новых серьезных последователей, но с другой стороны, разрозненные экземпляры средневековой музыки станут частью бесконечных «звуков» среди смешанного song-list'a из 30 000 с лишним наименований.
Сегодня все идет со всем. Историческая составляющая игнорируется ориентированной на рынок музыкальной индустрией, которая все больше утрачивает ( и даже не стремится узнать об этом) контекст для большинства культурных артефактов.
Другим – менее пессимистичным – следствием это ситуации может быть более креативное использование Интернета серьезными музыкантами для поиска своей уникальной, преданной всемирной аудитории (которая в случае средневековой музыки настолько мала, что ее можно назвать рыночной «микро-нишей»), и выстроить обширную структуру «семейного» типа, которая может, в конечном счете, процветать, оставаясь небольшой. До тех пор, пока интерес аудитории может быть поддержан на уровне некоторой «критической массы», всегда будут существовать музыканты, готовые на тяжкий труд создания красивых и честных исполнений.
9. Где Вы сейчас преподаете? Какова разница в преподавании средневековой музыки, музыки Ренессанса и Барокко? Как можно стать Вашим студентом? Поскольку я никогда не обучал ренессансной или барочной музыке, я не могу ответить на эту часть Вашего вопроса. Мы вместе с моей женой Катариной Ливлянич (вокалистом и руководителем ансамбля «Dialogos» в Париже) сейчас преподаем средневековое музыкальное исполнительство в Сорбонне (Париж IV). Мы также совместно руководим магистерской программой по средневековой музыке, в которой академические занятия и исследования соединены с исполнительской практикой. Время от времени проводим так называемые занятия выходного дня, например, мастер-классы, и преподаем в США как минимум раз в году.
10.Не могли бы Вы порекомендовать кого-то из Ваших бывших студентов или иных молодых средневеквых вокалистов или инструменталистов? А кого Вы сами предпочитаете слушать? Есть замечательный ансамбль(не мои бывшие студенты) - «La Morra» из Базеля (Швейцария), которых я недавно послушал с большим удовольствием.
Другой действительно чудесной группой является «Dialogos», работающая в Париже (тоже не мои бывшие студенты). Даже если бы руководитель этого коллектива Катарина Ливлянич не была моей женой, я бы все равно рекомендовал бы именно его! Несмотря на то, что «Sequentia» и «Dialogos» создали большой совместный проект («Chant wars»), «Dialogos» специализируется на музыке Южной Европы и глаголическом пении (хорватская традиция), а также все больше и больше работает в области музыкального театра.
11. Расскажите, пожалуйста, про Ваши будущие планы. Готовите ли Вы новые программы, новые записи? Я работаю над новой программой «Фрагменты из "Конца Времен"» (по-немецки: «Endzeitfragmente»). Это самый ранний апокалипсис на старо-германском, старо-саксонском, старо-исландском и латинском языках IX-XI вв. Исполнители: Бенджамин Бэгби (вокал, лира, арфа) и Норберт Роденкирхен (флейта, лира). Запись этой программы будет сделана в 2008 г.
DVD с моим исполнением «Беовульфа» был выпущен в Северной Америке в 2007 г. (информацию смотрите на
http://www.BagbyBeowulf.com).
В 2008 г. также будет подготовлена программа парижской музыки 1170-1230 гг. Исполняться она будет мужскими голосами ансамбля «Sequentia» (4 или 5 вокалистов). Запись запланирована на конец 2008 г. или на 2009 г.
Также на 2008-2009 гг. запланировано создание программы со старыми английскими плачами (3 или 4 музыканта).
Больше спасибо alice за интервью и перевод! Интервью в сокращенном и несколько измененном виде опубликовано в еженедельнике "Российские вести".
http://rosvesty.ru/1926/culture/?id=1000000104&i=2
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума
